Чудиха, деревня (Ветлужский район, Нижегородская область)

Материал из Letopisi.Ru — «Время вернуться домой»
Перейти к: навигация, поиск

Чудиха, деревня (Ветлужский район, Нижегородская область)

Не ходила в сударынях, барынях, А будили её петухи. Вся в сиренях, черёмухах, яблонях Деревенька моя «от сохи». Где Варганиха, Чудиха, Юриха? Только в памяти нашей теперь И моя деревушка Таруниха- Это тоже из списка потерь… Голоса деревни. И.Князева


     Моя бабушка, Галина Фёдоровна Казарина ( Чижова), родилась в деревне Чудиха Ветлужского района, которая находится  в 4 километрах на север от Льнозавода и в 7 километрах от села Белышево.
     По материалам Большой Советской Энциклопедии, само слово «деревня» произошло, вероятно, от древне - русского слова «деру, драть» — расчищать землю от леса, распахивать целину. В узком, исторически сложившемся в русском языке значении термина — небольшое земледельческое поселение, один из видов сельских населённых пунктов; название «деревня» бытовало в Северо-Восточной Руси в 14 в. и оттуда распространилось по другим  областям Средней России.
     Этнографические и археологические материалы свидетельствуют о том, что на ранних стадиях развития общества деревня чаще всего представляла собой группу жилищ, расположенных вблизи водного источника. Планировка была обусловлена главным образом потребностями самообороны или охраны домашних животных. Размеры  деревень  широко варьировали в зависимости от природных условий и характера хозяйства; в лесных зонах из-за трудности расчистки крупных площадей от леса размеры деревень были, как правило, небольшими,  в степных — более значительными.
       Деревня Чудиха Белышевской волости до августа 1924 года входила в состав Юрихинского сельского совета, а затем  в составе уезда из Костромской губернии вошла в Катунинский сельский совет. В 1929 году в деревне был организован колхоз имени Буденного.
       В состав Ветлужского района Чудиха вошла  в июле 1929 года путём укрупнения сельсоветами Белышевского и частью других районов. За всю историю своего развития в составе Белышевского сельского совета деревня передавалась в Уренский район, в январе 1965 года вновь возвращена в состав Ветлужского района.
      В семье моей бабушки было 4 детей - сын и три дочери. В 9 лет она осталась без матери. Как самая младшая, жила некоторое время в няньках у сестёр, которые трудились в колхозе. Потом жила с неродной матерью. С рождения и до замужества бабушка жила и работала в деревне Чудиха. С 12 лет начала работать в колхозе.  В настоящее время на месте деревни стоят опустевшие полуразвалившиеся дома. Не осталось жителей, заканчивается история деревни.
     В начале тридцатых годов XX века     Чудиха была большой деревней, которая входила в состав колхоза I мая. Рядом были деревни Рожково, Кулаково, Юриха, Михалиха, Урюпино. 
      Название деревни связывают с чудью – известным по летописям и древнерусскому  эпосу, средневековым финно - угорским народом, жившим  в Центральной России. Вероятно, под чудью реально имеется в виду меря.
        По  данным первой всеобщей переписи 1907 года и спискам, собранным губернским комитетом в 1907 году через волостные правления и  полицию: деревня Чудиха относилась к Варнавинскому уезду Белышевской волости, верст до уездного города – 80; дворов – 55; душ обоего пола – 334. 
         Наличное население по переписи 1897 года: мужчины – 117, женщины – 150, обоего пола – 267; преобладающий промысел – лес, извоз, шерсть. 
По словам бабушки, в 1930-х годах к деревне вела колёсная дорога. В 1 километре от Чудихи протекала  река Нужна. Река и лес были рядом, все покосы были на берегу реки. Деревня была большая, тянулась на три километра. Жителей в деревне было много, много молодёжи. Дома были разные, были и пятистенки. Вся постройка в деревне бы¬ла деревянная, но крепкая, дома, в основном, были покрыты соломой, лишь несколько — дранкой и тесом. Овины и ба¬ни, которых в деревне было много, крылись тоже соломой, а вот житницы покрывались дранкой, которую заготовляли вручную. Круглый год деревня кипела трудом.

У каждого дома большие дворины в 50 соток. При каждом доме был огород для овощей и сад, а за ними дальше сажали картофель, ближе к овинам сеяли пшеницу, овес, ячмень, клевер. В каждом дворе был хлев (двор) и колодец- журавль. В некоторых дворах хозяева держали ульи, но их было мало.

      В   деревне в довоенные годы было больше семиде¬сяти дворов с населением бо¬лее трехсот человек. Деревня была большая, тянулась на три километра. Дома в деревне располагались в одну улицу. Дорога в деревне была песчаная. С обеих сторон главной деревенской улицы было сделано несколько прогонов, по которым люди ходили на работу, выгоняли на пастбище скот и к конюшне.
     В деревне был магазин, большая ферма, конюшня, рига, пожарная часть

( лошадь и цистерна с ручным насосом), кузница.

     Отец бабушки, мой прадед, Чижов Фёдор Васильевич, всё умел делать.  Он был искусным кузнецом, хорошим катаулом- катал и подшивал валенки. К нему приходили люди с окрестных деревень. На изготовление валенок требовалось от 2-х до 5 фунтов шерсти и много труда. Шерсть растеребливали, били  на специальном приспособлении (лучок), которое вешалось  на стену. Под ним располагалась деревянная решетка с шерстью, посыпанная ржаной мукой. Левой рукой мастер держал станину лучка, правой биток, которым  ударял по струне лучка (изготовленной из кишок овцы). Взбитую шерсть катальщик делил на две части. Одна часть, аккуратно разложенная, покрывалась выкройкой и накрывалась второй частью. Далее заготовку катали по полу в холсте, уплотняя шерсть. Следующий этап - стирка, обработка на верстаке вальками и сушка. А что это были за валенки – тёплые, мягкие, удобные! В настоящее время этот промысел  отошёл в прошлое.
    Плел прадедушка и лапти. В деревне лапти умели плести не все. Летом и зимой ходили в лаптях. В них же и в лесу работали. Лапти быстро изнашивались, рвались. Бывало, бабушка ещё девчонкой станет в сенях из новых выбирать лапоточки полегче да покрасивее, отец ей и приговаривает: « Это Галинка перерыла все лапти? Погоди, выйдешь за такого, кто плести не умеет!»
     Лапти плели в основном осенью и зимой, в свободное от колхозной	 работы время. Материал заготавливали заранее. В конце мая или начале июня крестьяне большими группами отправлялись в лес для добывания лыка и мочала. Срубали липу, на стволе делали топором кольцевые надрезы, это и была длина мочала. Потом надрезали, вдоль ствола и сдирали кору. В лесных речках кору мочили от 6 недель до 3-х месяцев. За это время кора очищалась от клейкого вещества. В октябре вынимали, раздирали на длинные ленты и сушили на шестах. Из лыка плели лапти, из мочала ткали рогожи.
   Школы и клуба в деревне не было. Ближайший клуб был в деревне Катуни, в 3 километрах. Туда молодёжь ходила на танцы и в кино.
   Все жители работали в колхозе. Было две колхозных бригады по 30-40 человек. Рано утром на работу созывал  лемех, по которому били палкой. По сигналу ходили на обед и с обеда. Работали много. О конце рабочего дня тоже возвещал удар лемеха.
    На работу ходили со своим инструментом. Весной  колхозные поля засевали зерном, боронили. Лошадей в колхозе было мало, поэтому мужчины боронили на лошадях, а женщины – на быках. Это был нелёгкий труд. Землю пахали косулей с железным отвалом, а были и с деревянным.  Пахарь имел при себе лопатку: часто останавливал лошадь, чистил отвал. Пахали и деревянным плугом, у которого прицепы и рабочая часть были железными, а из дерева сделаны только дышло и ручки. Такой плуг нравился пахарям благодаря своей легкости. Сначала сеяли зерно из лукошка, а затем появились конные сеялки. 
    В августе колосья жали серпами, вручную. Сначала жали рожь, которую ставили в суслуны. Потом жали пшеницу, ячмень, овёс. Колосья связывали сначала в снопы, а потом ставили в десятки по 10 снопов. Сжатый хлеб свозили на тока, складывали в кучи. Затем – сажали снопы в овин  и сушили (внизу под ними разжигали костер) по ночам, а рано утром молотили цепами. Мужчины шли посередине круга, а женщины и подростки по краю. Промолотив одну сторону, принимались за другую, затем переворачивали снопы и снова молотили  одну и вторую сторону. После разрубали пояски, женщины трясли солому, откидывали ее в сторону, разметали зерно метлой, убирали полову и мякину, а зерно спихивали в кучу. Затем настилали еще ряд снопов и снова молотили. И так до тех пор, пока не кончатся снопы. По окончании молотьбы зерно провеивали лопатой на ветру и по сортам засыпали в мешки: сначала семенное, потом товарное для семьи. Оставшиеся слабые зерна шли на корм скоту. Теперь оставалось отвезти зерно на мельницу, чтобы получить муку. Зерно мололи на водяной мельнице,  которая находилась на реке Нужне.  А все домашние с нетерпением ждали свежего хлеба, испеченного на поду в русской печке. Поля обрабатывались по крестьянской агрономии: пашня была небольшими пластами и ровными загонами. Если в поле проходила полевая или проселочная дорога, то она была неширокой, а во время сенокоса обкашивалась. 
     Выращивали местные жители и лён. Его теребили руками в сентябре и тоже ставили в десятки. Потом всё на лошадях увозили на риги - колхозные склады, где лён и молотили, и околачивали вручную. Затем его увозили в бани, где сушили и мяли. Зимой лен трепали, разделяя его на волокно и куделю. Потом все, кто мог, садились прясть. Хороший лен обычно давали прясть взрослым. Пряжа из него шла на волокно, из которого шили нижнее белье и рабочую одежду. Пряжу предварительно отбеливали и красили. Чтобы наткать полотна собирали ткацкий станок. Ткачеством занимались молодые девушки и гордились своим мастерством, старались одна перед другой, кто лучше красивее наткет полотно. Еще из льняного полотна на кроснах ткали очень красивые половики. Их красили разноцветными красками, сначала использовали кору ольхи, а позже краски появились в продаже. Всем этим занимались зимой.
   Летом два месяца работали на сенокосе. Косили тоже бригадой. Покосы были большие, сено заготавливали для колхозной фермы. В стаде были быки, коровы, телята, козы, овцы, бараны. Выращивали поросят. Колхоз был хороший, зажиточный.
      В зимнее время работали в лесу.  Лес заготавливали для пилорамы с посёлке Калинино. Все жили в бараках по неделе.  В бараке жили по многу человек, спали на нарах. Пол был земляной. Огонь разводили прямо на земле. Здесь готовили пищу, сушили одежду и обувь. Работали с утра и до темноты. Вечером отдыхали. Молодёжь с бараков бегала на танцы. А утром снова на работу.
     Зимой молотили зерно, горох. Зерно возили на санях в село Белышево. Там на берегу Нужны была мельница. Зерно на трудодни давали домой.
     В колхозе на продажу выращивали огурцы. Были большие огуречники: садили клонами  по 6-7 грядок в ряду. Огурцы продавали в  Ветлугу, Урень, Шарью. Земля была очень плодородная.
      Днём по дому управлялись старики и дети: были в няньках, встречали скотину с пастбища, следили за огородом. Школы в деревне не было.  До 4 класса ходили в школу в деревню Юриху за 2 километра. В начальной школе было 2-3 учителя, которые учили писать, читать, считать, рисовать и петь.  Потом учились в Белышеве. Электричества не было, работали и учились при свете керосиновых ламп, ночников.
      Люди работали много, но любили и отдохнуть. Молодёжь собиралась на съездках- гуляниях, где  съезжалась молодёжь с соседних деревень. Гостей- девушек выставляли на скамейку, а парни выбирали ту, которая понравится, и приглашали на танец. Плясали под гармошку. Из- за девушки могли и подраться. Бились деревня на деревню. Сначала разбивали лампу и в темноте дрались. Самые драчуны жили в деревне Козлишка.
    В деревне ходили на беседки с пряхами. На беседках пели песни, плясали, парни присматривались и выбирали невесту. Если парень пригласит понравившуюся девушку танцевать, а она откажется, он мог и прялку ей сломать. Конечно, на беседках напрядали немного. Мать потом ругала, что мало напряла.
  В деревне был свой престольный праздник: Николин день, который отмечали 22 мая. К празднику готовились заранее: варили пиво, пекли пироги. В этот день в деревню съезжались жители окрестных деревень. Гости были в каждом доме. Потом ходили по деревне с гармошкой, пели песни, плясали.
   Глубокий след в душах местных жителей оставила война. Многое пришлось пережить! Мужчины ушли на фронт, и вся работа легла на плечи женщин, подростков и стариков. Работали много, всё отдавали колхозу. Вязали для бойцов тёплые носки и перчатки, чтобы согревали их на фронте. В войну время голодное. Голодные люди держались, как могли: ели и белый мох, и клевер (пекли что-то наподобие хлеба), и перекапывали по нескольку раз огород в надежде отыскать незамеченную картошку. Сильно голодали. Людям в колхозе ничего не давали - всё отдавали на фронт.
  Об окончании войны узнали по радио: оно висело на столбе. Диктор сказал: « 9 мая война кончилась».  Люди озимь как раз очищали. Как услышали радостную новость, кто плакать стал, кто обниматься. Не все вернулись с фронта.
  После войны легче стало из деревни уехать. Раньше нужно было паспорт брать в сельсовете, а его не так-то просто было взять. Не отпускали крестьян в город.  Паспорта не давали, а после войны кто как сумел достать, девушки выходили замуж. Каждый хотел для себя лучшей доли. Вот и уезжали, кто в более крупное село, кто в город, кто куда. Так и оставались в деревне одни старики. Молодёжь уезжала, старики умирали. Пустели дома, умирала деревня. А сколько их , вымерших деревень, по всей России?
       20 тысяч деревень в России уже исчезли с карт, еще 20 тысяч на грани вымирания, в них осталось жить по 5-7 стариков.  Это процесс продолжается. И кто знает, к каким необратимым последствиям приведёт Россию вымирающая деревня?!
Персональные инструменты
Инструменты