Мултанское дело

Мултанское дело, – дело по обвинению удмуртов села Старого Мултана, Малмыжского уезда, Вятской губернии в принесении человеческой жертвы языческим богам, продолжалось свыше 4 лет – с 5 мая 1892 г., со дня обнаружения трупа нищего Матюнина, до 6 июня 1896 года, когда все привлечённые по этому делу удмурты признаны невиновными. В течение этого периода оно рассматривалось два раза Сарапульским окружным судом (в г. Малмыже 10-11 декабря 1894 г.) и в г. Елабуге (29 сентября – 1 октября 1895 г.) и один раз Казанским окружным судом (в г. Мамадыше Казанской губернии 26 мая – 4 июня 1896 г.)

Мултанское дело – один из самых громких процессов в истории дореволюционной России, который сразу же после первого обвинительного приговора в 1894 году привлек к себе широкое внимание общественности. Данная тема является достаточно широко изученной сегодня. К ней обращалось многие дореволюционные, советские и современные исследователи. В защиту удмуртов в Мултанском деле поднялась вся прогрессивная общественность России. Многочисленные статьи, заметки, размышления, отклики, посвящённые этому запутанному уголовному процессу появились в газетах Петербурга, Москвы, Нижнего Новгорода, Казани, Вятки, Одессы, Харькова, Иркутска, Томска. Авторами помещенных статей были писатели, журналисты, юристы, врачи, этнографы, священники. Выступления в защиту мултанских удмуртов явились не только оправданием группы людей от ложного обвинения, но и спасением целого народа, да и других народов, которые могли оказаться в такой же ситуации и стать жертвами клеветы и реакции, системы натравливания одного народа на другие, как мултанцы.

Мултанское дело – это грубая ошибка, жестокая фальсификация, которая была инициирована местными судебными властями, стремившихся использовать удачно сложившиеся обстоятельства в своих корыстных целях, вследствие нарушения ими системы судопроизводства, где попирались элементарные нормы ведения следствия, экспертизы, нарушался процессуальный кодекс, а обвинения строились на вымышленных, клеветнических показаниях и ложных слухах.

Два раза выносится обвинительный приговор мултанским вотякам, обвиняемым в приношении языческим богам человеческой жертвы. Первый приговор кассирован сенатом, который признал, что не доказано существование среди вотяков обычая человеческих жертвоприношений и предварительным следствием сделано много упущений, не исправленных также и следствием судебным, и что, наконец, в деле была существенно нарушена равноправность сторон.

Труп, голова которого была прикрыта азямом, был обнаружен крестьянской девочкой Марфой Головизиной, которая сначала посчитала его за спящего человека, но на следующий день человек лежал там же, но азям, как говорится в обвинительном акте, был кем-то снят. Кто это подходил к трупу в эти сутки и кто снял азям, - осталось неизвестным, но теперь девочка рассказала в деревне Чулье о том, что у лежащего на тропе человека нет головы. Пришли крестьяне двух деревень и совершенно затоптали следы, так что оказалось невозможным определить, откуда подтащен труп. 7 мая прибыл урядник, который нашел, что на убитом надета котомка, за лямки которой заделан сложенный азям. 9-го мая прибыл пристав, который записывает новую перемену: уже после урядника кто-то вынул азям из-за котомки, надел его на труп в рукава и опять надел котомку за плечи. При этом и лапти оказались завязаны плохо, как будто их надевали уже на мертвого. Вотяков в это время еще не было. Азям, который девочка видела на трупе, а урядник – заделанным за лямки, опять надет в рукава, очевидно, уже на мертвого и притом не вотяками. К сожалению, цель этого многократного переодевания найденного на тропе безголового человека совершенно не интересует ни пристава, ни следственные власти, которые обращают исключительное внимание на лапти. На основании одних этих данных, да еще темных слухов о вотяках вообще – составляется предположение, что убитый принесен в жертву вотским богам. Впоследствии, ровно через месяц, оказалось при вскрытии, что из грудной полости вынуты сердце и легкие, для чего у шеи и спины разрублены основания ребер. Но в то время пристав не заметил и не описал этих повреждений. В его протоколе есть даже следующее странное место: "есть ли сердце и легкие, заметить невозможно из-за большого количества запекшейся крови". При трупе оказались: азям с заплатой и синепестрядинная рубаха с прорехой подмышкой, виденные некоторыми свидетелями будто бы на нищем в Старом Мултане. Признаки одежды (азям и прореха на рубахе) направляют розыски к Мултану, и с этих пор дело принимает свой окончательный характер: вотяки обвиняются в человеческом жертвоприношении. Второе судебное разбирательство, также с участием присяжных заседателей, подтвердило виновность обвиняемых.

Итак, мултанское дело является судебной ошибкой вследствие:

1) Неграмотности и непрофессионализме судопроизводства. В провинции не хватало специалистов с юридическим образованием, по причине неразвитости системы профессионального образования. Если общие суды в большей степени были обеспечены юридически подготовленными кадрами, то мировой суд, адвокатура, институт земских начальников испытывали дефицит специалистов. Так, нехватка квалифицированных присяжных и частных поверенных мешала полно воплотиться принципу состязательности, привела к появлению неузаконенной адвокатуры в виде «лже-адвокатов», «ходатаев по делам», «кляузников». Неграмотность и непрофессионализм в мултанском процессе доказывает также то, что полицейские служители производили тяжкие истязания над подсудимыми. Это происходило в той же Вятской губернии. Вятский губернатор Трепов долгие годы вел борьбу с укоренявшимися методами добывания показаний в среде вятской полиции, имеющей дело с инородческим населением. Не только обвиняемые по этому делу, но и один из главных свидетелей обвинения два раза повторял на суде, что показания у них вынуждались самыми незаконными средствами. Об этом даже председатель суда счел нужным сказать в своем заключении, отмечая, что главный свидетель обвинения мотивировал этим свой отказ от вынужденных показаний.

2) Недостоверности свидетельских показаний. Обвиняемые мултанцы не знали тонкостей судопроизводства и были лишены возможности вызвать свидетелей. К защитнику они обратились лишь за десять дней до суда, и защите пришлось довольствоваться свидетелями, забракованными обвинительною властью. Между тем само обвинение загромоздило судебное следствие показаниями о слухах, неизвестно откуда исходящих. Это были даже не просто слухи, а слухи о слухах. Сенат привел это прямое нарушение закона, как мотив отмены первого приговора. Но слухи о слухах остались в обвинительном акте. И на этом основании товарищ прокурор воспроизвел в своей речи, например, показание свидетеля Львовского, который слышал данное обстоятельство от неизвестного ему вотяка, имени, отчества и места жительства которого не помнит. Но и этот таинственный вотяк рассказывал свидетелю не как очевидец, а тоже по слухам, которые донеслись неведомо как с чужой для него Учурской и Уваткулинской стороны, где будто бы есть обычай человеческих жертвоприношений. И на этом-то сведении основано, между прочим, объяснение одного из важнейших обстоятельств дела – появление обезглавленного трупа на дороге.

3) Карьеризме судебных чиновников. Судебные должности являлись высокооплачиваемыми должностями. Типичный карьерный рост судьи был следующим: служить начинали с должности кандидата на судебные должности, затем работали в канцелярии, следующей распространенной ступенькой была должность судебного следователя, затем помощника прокурора или нотариуса, и только потом можно было рассчитывать на судейскую мантию. Причем каждая новая ступень в карьерной лестнице давалась нелегко. Каждому новому назначению предшествовала работа по выяснению деловых и нравственных качеств кандидата. Также характерной чертой службы судебных деятелей того времени было то, что редко кто из них делал всю карьеру на одном месте, в одном и том же суде. Очень типичны были перемещения в другие города, и за свою карьеру каждый чиновник судебного ведомства менял три-пять мест жительства. Поэтому использовались любые методы, для того чтобы занять более высокую ступень в карьерной лестнице. «Ловкий и беспринципный карьерист Раевский (прокурор) правильно рассчитал, что громкое дело о жертвоприношении в «инородческой» среде будет благосклонно принято в правительственных сферах, заинтересованных в разжигании вражды между русскими, удмуртскими, мордовскими крестьянами».

На I Всероссийском съезде удмуртов, который проходил 26 июня 1918 года в Елабуге журналист В.И.Суходоев озвучил перед делегатами съезда свою оценку на деятельность судебного следствия, «как кучка злонамеренных, легкомысленных карьеристов, основываясь на пьяных рапортах полицейских урядников, на бабьих сплетнях и ни на чем не обоснованных слухах, хотела обвинить в человеческих жертвоприношениях 11 мултанских вотяков и тем самым окрестить полумиллионный народ позорным названием людоедов».

4) Неудовлетворительного состояния материально – технической базы судебных учреждений. На судебной системе сказалось цивилизационное отставание России, в частности, ее экономический и финансовый уровень, неравномерность в развитии регионов. Эти факторы повлияли на состояние материально-технической базы судебных учреждений: необеспеченность требуемыми помещениями. Уездные центры во второй половине ХIХ века, а затем и окружные суды по мере износа зданий не получали достаточного финансирования на создание достойных условий для отправления правосудия. Распространенной проблемой была нехватка средств для аренды и содержания помещений для судопроизводства. Судебная система оказалась в прямой зависимости от развития инфраструктуры региона. Большие территории уездов, неудобное или далекое от многих населенных пунктов расположение камер земских начальников, при плохих путях сообщения уменьшали степень доступности суда для жителей губернии. Бездорожье, значительные площади подведомственных участков осложняли работу судебных следователей.

Таким образом, данные обстоятельства сказались на вынесении обвинительного приговора мултанским удмуртам.

В защите мултанцев участвовали многие видные деятели того времени и, безусловно, выдающуюся роль сыграл писатель и публицист В. Г. Короленко, выступивший в качестве общественного защитника. Своими страстными статьями, вскрывающими всю подлинную сущность мултанского дела, лживость, злонамеренность суда и следствия и раскрывающими действительный характер событий, Короленко помог защите удмуртов.

Стоит ли ворошить прошлое? Искалеченные судьбы людей, конечно же, исправить уже нельзя, но знать об этой роковой ошибке и попытаться разобраться в этой проблеме необходимо. Для того, чтобы не повторять эти ошибки, потому что и в настоящее время проблема судопроизводства в России остается одной из самых актуальных. Вот уже 20 лет судебная система России подвергается различным реформам, направленным на утверждение судебной власти как независимой и влиятельной силы. Судебная реформа с самого начала имела строго определенную цель – становление в России самостоятельной судебной власти, обеспечивающей защиту прав человека, социальную устойчивость и режим законности в государстве. Но многолетние преобразования не привели к значительному повышению качества правосудия. Существующая судебная система имеет как положительные стороны, так и отрицательные. Как свидетельствуют многочисленные социологические опросы, для большинства населения России суды так и не стали пока источником справедливости и защиты их законных прав. Пример Мултанского дела учит тому, что судебная власть, являясь гарантом и хранителем соблюдения прав и свобод человека и гражданина, обязана осуществлять справедливое и беспристрастное правосудие. Однако, одним из больших препятствий в признании, соблюдении и защите прав и свобод человека и гражданина является проблема коррупции в органах судебной власти, которая в настоящее время решается медленно и не системно.

Список использованной литературы

1. Баранов, А. Н., Короленко В. Г., Суходоев В. И. Дело мултанских вотяков, обвинявшихся в принесении человеческой жертвы языческим богам. — М.: Типография "Русские ведомости", 1896. — 228 с.
2. Короленко, В.Г. О суде, о защите и о печати / В.Г. Короленко. – Петроград, 1914. – С. 298-301.
3. Короленко В. Г. Мултанское жертвоприношение; Дело о Мултанском жертвоприношении; Они судили мултанцев/В. Г. Короленко // Сборник произведений. - Ижевск, 1938.-С.265-305
4. Косоротов Д. П. Судебно-медицинская экспертиза по делу о мултанских вотяках, обвиняемых в принесении человеческой жертвы языческим богам. — СПб.: Типография М. М. Стасюлевича, 1896. — 20 с.
5. Удмуртское национальное движение: связь времен. К 85-летию I Всероссийского съезда удмуртов. / Составитель Л.П. Федоров, Ижевск, 2003.
6. Луппов, П.Н. Громкое дело мултанских удмуртов / П.Н. Луппов. – Ижевск: Удкнига, 1925. – 40 с.
7. Михайлов В. Н. Быдӟым куала (Родовое святилище) в д. Кузебаево Алнашского района/В. Н. Михайлов // Традиционная культура в изменяющемся мире. - Ижевск, 2009.-С.146-147