Лундаев, Анатолий Иванович

Лундаев Анатолий Иванович, уроженец деревни Алёшиха Горьковской области.

Мобилизован добровольцем на фронт в 1943 году в возрасте 17 лет.

Участвовал в наступлении советских войск в составе войск армии Баграмяна:

освобождал город Шяуляй (Литва);

участвовал в боях на Западной Двине;

был ранен, из госпиталя выписан вновь на фронт;

войну закончил в 1944 году в возрасте 18 лет, так как был направлен в танковую школу в город Ульяновск;

участник русско-японской кампании 1945 года в качестве механика-водителя танка Т34.

Среди имеющихся наград самыми дорогими для него были медаль «За отвагу!» и Орден Красной Звезды.

В мирной жизни - инженер-строитель.

Инвалид 1 группы Великой Отечественной войны.

Умер в 1995 году.

Это было во время наступления наших войск в 1944 году.

Шли ожесточенные бои на реке Западная Двина. Наступление советских частей было остановлено из-за отсутствия связи с другим берегом, то есть с авангардными частями. Необходимо было срочно установить связь.

Стали искать смельчака, который сумел бы с очень тяжелой и громоздкой бобиной кабеля связи под вражеским огнем переплыть реку. Оказалось, что почти никто не умеет плавать, а кто умел, те боялись.

Тогда вызвался молодой парень по имени Анатолий - он никогда не любил отсиживаться за спинами товарищей. Он был деревенский пацан, которому еще не исполнилось восемнадцати лет, - смелый, рисковый, отчаянный. Кроме того, он был лучшим пловцом во всей округе.

Когда стемнело, бойцу укрепили за спиной бобину, и он осторожно вошел в ледяную воду. Плыть надо было тихо, без всплесков. Бобина тянула ко дну, судорога готова была схватить тело.

Фашисты, оказавшиеся между авангардными и основными частями нашей армии, контролировали мост и противоположный берег. Они внимательно просматривали реку с помощью мощных прожекторов, время от времени запуская ракеты-люстры и прошивая реку пулеметными и автоматными очередями.

Пловец старался хоть как-то приноровиться к сумасшедшему танцу прожекторных лучей и нырял в последний момент, когда луч уже практически догонял его. От тяжести груза, напряжения и усталости, боец в очередной раз вынырнул с опозданием и сразу же попал под встречный предательский свет.

Тут же он услышал громкую немецкую речь и скорее ощутил, чем увидел, как все¬-все лучи от всех прожекторов враз метнулись к подозрительной точке на глади реки. Этой точкой был он сам. Сверху стеной обрушился пулеметный и автоматный огонь, вода вокруг солдата вздыбилась от пуль сотней фонтанов.

И вдруг боец ясно увидел, что он купается в родной реке Ветлуге в Горьковской области, ярко светит солнце. Ha берегу сидит и внимательно смотрит на него мама. У него свело ногу, и он испугался, начал захватывать ртом воду, но боялся крикнуть, чтобы не испугать маму. Когда он очнулся, мама вытирала ему лицо своей рубашкой, гладила его мокрые волосы и приговаривала: «Ишь, гордый какой, сорванец. Ничего, ничего, все будет хорошо. Ты у меня удачливый.»

... Когда он всплыл на поверхность среди бушующего ада воя сирен, грохота пуль и вздымающейся воды, то внезапно увидел звезды. Это было так неожиданно и странно ¬звезды между лучами искусственного света! «Наверное, там Бог,» - подумал он. И тут же обожгла страшная реальность - откуда звезды? Поняв, что плывет на спине, попытался перевернуться. Это удалось не сразу из-за важного и такого тяжкого груза.

До берега оставалось подать рукой, когда бобину потянуло в сторону, и ему вновь пришлось приложить немало усилий, чтобы сохранить равновесие. Он знал, что враги его видят, что стрельба ведется прицельно, что смертельные пули, предназначенные для него, попали в бобину. А еще он переживал за тех солдат, разведчиков и связистов, которые тайком под покровом ночи должны были встретить его на берегу в расположении врага.

«Мама, спаси меня! Господи, помоги мне!» - подумал он и еще отчаянней продолжал плыть к другому берегу, ошалев от прожекторов, пуль, сирен и чужой речи.

Плохо помнит, как выбирался на берег, где его с нетерпеньем ждали наши ребята. Сняли с него бобину, похлопывали по плечу: «Молодец! Как тебе удалось? Ведь уже пятеро погибли до тебя. Оставаться здесь опасно». Он ответил: «Ничего, я удачливый».

Кабель оказался неповрежденным, зато круг от бобины был весь в дырках от пуль. Отдыхать, греться и приходить в себя было некогда - он снова вошел в воду и поплыл к своим. Теперь, без груза, плыть было намного легче, но почти все время пришлось нырять под воду, чтобы не стать четкой мишенью. Еще не улеглась суматоха среди фашистов, а он уже выходил на берег.

Когда ему вручали медаль «За отвагу!», его распирало от гордости, а еще было немного стыдно за свой страх. Тогда он еще не осознал до конца, что это мгновенное чувство потери в пространстве и времени, которое случилось с ним в воде, было не страхом, а реакцией организма, запустившего инстинкт самосохранения в ответ на полученную от взрыва контузию .

... А маме не спалось. Она думала о своем единственном сыне и молилась за него, стоя на коленях всю ночь.