Обсуждение участника:Valery Bulkovsky

Версия 16:47, 16 марта 2010

                                       Куриная лапша.
    Не знаю с чего о начать, может с детских воспоминаний о маме, о молодой бабушке, о старшем брате... или вспомнить детский-сад, где ловили кузнечиков и намыливали руки цветами которые мы называли "Цыганское мыло". В этих воспоминаниях есть одна особенность - все они окутаны ярким теплым солнечным светом. Но иногда проектор памяти прокручивает черно-белые ролики, где с ментального экрана на тебя наваливается вечерний полумрак с запахом дров, скрип заледеневших деревьев - за окном крахмальная зима! В один из таких вечеров мы сидели с мамой вдвоем у новогодней елки и ожидали скорую помощь - оказалось что у меня б-нь Боткина. Мне тогда было три года, но я хорошо помню "401 москвич" с красным крестом на заднем стекле, потом больничный коридор, уход мамы, вроде бы на минутку... На следующий день она передала мне пакет в котором были финики. Подбежав к окну, я залез на подоконник, палата находилась на 2 этаже, и с криком: Я не люблю финики!.. бросил их в форточку. Когда мой возраст стал полнеть болезни проходили с большей пользой для меня /только не стоит думать что я все время болел/, но все же болезнь освобождала меня от улицы и лежа в постели я пытался писать стихи, но чаще я брал деревянную линейку, натягивал на нее нитку и с восторгом играл на этом инструменте! Когда мой возраст солидно располнел, в детском понимании, мама мне однажды сказала: "У нас в институте открывается музыкальный кружок, хочешь заниматься?" Это стало началом моих нескончаемы приключений...    

  Сейчас сесть бы у окна, всмотреться в ночь, отбросить окружающий бытовизм и погрузиться в 67 год, год окончания музыкальной школы и первой настоящей любви и ее потери. С этого момента моя дальнейшая дорога стал больше похожа на лезвие бритвы! И если бы не мой ангел-хранитель никто бы не читал этих строк. В 95 году я познакомился с еще одним своим астральным опекуном, но эта история не требует скорейшего освещения, как говорили древние: Кто понял жизнь, тот не спешит!         

   Как все же быстро меняется рабочее место - вчера мы отстукивали на пишущих машинках и этот звук, эта дробь африканских там-тамов вдохновляла нас на великие подвиги, не только в голове, но бывало и в жизни. Но мало кто думает о том, что написанная информация поступает в Хронику Акаши и уже оттуда корректирует наше будущее. Относитесь к написанному с большой осторожностью!  

  Сегодня мы храним информацию в каком-то непонятном, лично для меня, веб-пространстве. Ну я понимаю что такое информационное поле Земли, частенько приходится черпать оттуда информацию...  я, кажется, отклонился от темы. Так вот: я еще не получал информацию о том корректируется ли наше будущее на основе информации вложенной нами в веб-пространство. Поэтому, отношусь к этому действу так же с некоторой осторожностью, хотя быть осторожным мне вовсе не присуще. Приведу  такой пример, по поводу осторожности: В1986 году, мой духовный учитель, Игорь Сумин...

... - Ёся, Завтра едем в Москву. Собирай все тексты, бери черновики, много не набирай, легкость - сестра путешественника.

  Обо всем этом Игорь говорил, как о вполне нормальном мероприятии. Никто бы, со стороны, не смог бы и подумать что за этим кроется. А весь план состоял в том, что мы должны были прорваться в Американское посольство и попросить полит-убежище. Мы вполне осознавали что это может закончится куриной лапшой, но страсть к риску брала свое.  

  Была середина июля. В душном купе вагона разметавшись по голым полкам мы пристроили свои сокровенные портфельчики, набитые нашими мечтами и желаниями, под свои наполеоновские головы. Потягиваясь мы предвкушали интереснейшие приключения. 
    Когда тронулся поезд появилось осознание, что прошлое растворяется вместе с кусочком сахара в мутном, желдоровском чае, в таком же мутном как и все то, что окружало нас прежде. События начали разворачиваться в Туле.

  Дело в том, что Москва была закрыта, в связи с проведением летних игр "Доброй воли" и билеты продавались только до Тулы, а здесь уже пуская в ход все обаяние /или обоняние?/... Но вернее всего главную роль играли деньги. Доплатив положенную сумму /положенную в руку проводнице/ мы спокойно добрались до долго-желанной Белокаменной! Но к нашему несчастью мы оставили дома... теплые куртки. Кто бы мог подумать что в Москве, в середине июля, было +3 градуса!?. Потолкавшись по магазинам и в конец окоченев мы выяснили, что Садовое кольцо оцеплено и без московской прописки нам здесь делать было нечего. Заночевали, как и велось на Руси, на вокзале, а точнее - на Белорусском.    

  Утренний сон был каким-то не очень понятным: кто-то рвал на мне рубашку и кричал: "Ёся! Все пропало... едем загорать!" От этого крика я и проснулся. Игорь сидел рядом и толкал мою ногу. Когда он понял что со мной уже можно говорить шепнул: "Едем в Батуми!"      

- Что мы там будем делать? - спросил я.

- Пойдем в Турцию. - в его глазах я увидел: где-то там... за синими морями...

Дома, с двумя пятимесячными двойняшками, моя жена жила в ожидании телеграммы из-за границы. Она была в курсе наших сумасшедших планов, да и вообще она давно привыкла к нашим ночным разговорам до пробуждения птиц и к нашим хождениям по пустынным ночным улочкам с колбасой для кормежки собак... Да, сколиозных исправят только свежеструганные доски!

  Батуми встретил нас загорелыми блондинками и толпами молодых мужиков с бегающими аджарскими глазами.

- Ара пири ара га?.. Это первое, что мы услышали ступив на Батумскую землю. Ответив по русски - Не курим! - мы направились на поиски гостиницы. Следующее утро заманило нас на городской пляж. Среди загорелых тел и шума волн мы совсем не были похожи на беззаботных отдыхающих. Еще раз взглянув в даль - где-то там... за синими морями...

- О чем задумался? Идем, нам еще собираться. - сказал Игорь и мы направились в ближайший хозяйственный магазин.

  Что нужно путешественнику: ножницы, что бы резать "колючку", веревки /все таки направлялись в горы/, а еще мы купили две спортивные сумки. Я до сих пор не могу понять - ребята втихоря решили прогуляться через границу и что бы их не заметили купили две маяковые сумки красную и желтую. Это я сейчас так рассуждаю, а тогда в голове было только одно: где-то там... за синими морями... В гостинице мы упаковали сумки и с чувством приятного изнеможения легли спать.

  Утром, изучив купленную заранее карту, мы вышли на пустынное поле что бы сыграть в гольф с судьбой. Но оно оказалась не совсем пустынным и даже наоборот. Выйдя за город мы оказались в ловушку частных домовладений.

Одноэтажные домики и их заборы стояли как часовые на границе.

- Эй, пацан! - крикнули мы пробегавшему мимо мальчишке - Где здесь можно пройти в горы? - Он посмотрел на нас и выдал:

- Вы чё через границу идете? Пойдете до конца, повернете на право - там будет мост, а за мостом и граница не далеко. Здесь все туда ходят.

Самое смешное то, туда ходили даже троллейбусы, шаркая своими калошами. Правда не через саму границу, но последняя остановка находилась довольно не далеко. Решив съэкономить время мы сели в один из них и доехали до конечной. Несколько человек, выйдя из троллейбуса, направились в нужную для нас сторону. Но на самое необходимое, в нашей ситуации , мы не обратили ни какого внимания. Потом, какой-то сержант будет нам кричать: "Там было русскими буквами написано - "Запретная зона!" - но это было еще впереди.

  Мы шли вверх по дороге огибающей гору в надежде раствориться среди деревьев. Но... за поворотом дорога резко пошла вниз и перед нами предстал мост через речку Чо /Чороха/ и пограничный пост. Да, раствориться бы нам, но...  видно было- не суждено. Мы прилипли к асфальту и это оказалось грубейшей ошибка с нашей стороны. 

"Эй! - кричали наши сумки - Мы здесь!.."

Рядом орызнулся какой-то жигуленок, из него выскочили два пограничника и втиснули нас на заднее сидение. А тем временем наши троллейбусные попутчики свернули на волшебную тропу и растворились за деревьями.

  В караулке нас раздели, обыскали. С большим удовольствием солдаты рассматривали содержимое наших сумок. На вопрос, куда мы направляемся, я ответил дежурной фразой: "Мы идем в Гонио, смотреть развалины крепости." 

"И, конечно, именно для этого вам понадобились веревки - лазить по развалинам?" Подшучивая они развели нас под автоматами в разные комнаты. В город мы возвращались в разных машинах под усиленной охраной. В части нас долго допрашивали, каждого отдельно. Мой особист, какой-то подполковник, пытался вытащить из меня необходимую ему информацию и все время твердил: "Да, Турция, конечно, последняя страна которая никого не выдает, но что вы везете здесь?" - и он постукивал себя по голове карандашом. Что я мог ответить?.. я был там - за синими морями! Затем нас повели по мрачному коридору.

- Стоять! - кто крикнул я не понял, видимо начальник караула, мы остановились у обычного кабинета.

Меня поставили к стене рядов с дверью, а Игоря напротив. У каждого из нас был личный охранник с автоматом, почти телохранитель! Мой подполковник зашел в кабинет, прошел в дальнюю комнату - обе двери оставались приоткрытыми. Из дальней комнаты я услышал негромкие голоса, разговор шел о нас. И тут я услышал: "Расстрелять..." По мне, с головы до пят, прошла волна с пенным гребешком из холодного пота и все... на душе стало легко и спокойно - полное безразличие ко всему. А в дальней комнате продолжали спорить:

- Расстрелять.

- Нет, будем судить!

- Расстрелять.

- Нет, будем судить!..

А где-то там... за синими морями...

  Вышел подполковник, сделал рукой небрежный жест и нас, не говоря не слова,  отвели в отдельные номера с мебелью, со стаей злых комаров сидевших в ожидании на потолке и с решетками на окнах - все как полагается. Мрачные стены, злые комары... и лишь закрыв глаза ты бегаешь со щенком по росистой траве босиком с закатанными штанинами или нежно прижимаешь к себе давно забытую любовь...

  На четвертые сутки за решеткой окна прокаркала ворона  - знак, но какой?.. К вечеру меня вызвали на допрос к местному прокурору. Мы сидели за небольшим столом, расстояние между нами было меньше метра. Он что-то долго объяснял; спросил почему у меня поломан нос:

- Ты часто дерешься? - вопрос совпал с сильным ударом ладони по столу, - Муха - улыбнулся он. Да, с психологией у него полный порядок. Но одна его фраза вывела меня из четырех дневной прострации:

- Ну, что... будем вас судить!

Теперь и камер выглядела как-то поуютнее, да и комары стали роднее. На шестые сутки меня опять привели в комнату для допросов там уже был Игорь. Нам сообщили что мы должны подписать документы в которых было указано: что при повторении подобного, кроме срока назначенного судом, нам приплюсуют еще по три года за попытку перехода границы. Наконец нам выдали наши вещи, купили, за наши деньги, два билета в Мин Воды и отвезли аэропорт, с приехавшим из Ставрополя офицером КГБ, который давно вел наши диссидентские дела. Предупредив, как нам потом рассказала одна стюардесса, командира корабля что мы особо опасные, нас оставили в самолете одних. Вес полет Игорь рассказывал то, что узнал от солдат охранявших нас: расстреливали на этом участке по счету - каждого десятого, а может двадцатого /он не уточнял/, ну в общем мы были вдвоем и ни как нас не могли подогнать под десятого или двадцатого, кто-то все время оказывался рядом с этой цифрой - одного оставлять опасно, двоих расстрелять не честно... я так думаю. В Мин-водах мы расстались, он жил в этом городе, а я поехал домой. До самого Ставрополя мой автобус сопровождала наглая комитетовская белая волга. Дома жена рассказала, что когда она лежала в больнице с детьми к ней приходила женщина с вопросом - Куда поехал ваш муж?..

Ну конечно же к Вознесенскому, куда еще?!. - пронеслось у меня в голове.

Открыв чистую общую тетрадь я написал:

"Ещё один шанс дан судьбою мне был;

Чтоб спеть смог о тех кто здесь жил, кто - не жил;

Распахивал дверь или вешал замки.

О тех - кто в достатке стонал от тоски..."

                                                                                                                              1986-2009гг.