Эссе Шитикова Савелия Письмо из военного детства

Я как обычно стукнул по двери ногой, чтобы закрыть ее. Петли проржавели, замок ломается каждый месяц, но надо терпеть. Вчера была бомбежка. В бомбоубежище тряслись стены, и я не был уверен, выдержат ли они. Когда мы вышли, все было неузнаваемо. Соседский квартал был полностью разрушен. Слышались крики и стоны тех, кто потерял свой дом. У нас же дома лишь сломались два стула. Но мы всё равно хотели их пустить на дрова. А что с ними и еще делать? Все остальное уже исчезло в огненной пасти нашей печи, но мы живем.

Завтра в школу. Надо подготовить математику. Но школу могли и разбомбить. Три километра до школы, по морозу и снегу. А потом еще и обратно, если все-таки школа пострадала. Надо найти газет, или обрывков. Но ничего. Мама говорила, что возможно мы переедем к тете Люде за город. У неё есть корова, а значит и молоко.

А на улице холод. Маленькая чумазая девочка пробежала под окном и юркнула за угол, а потом выбежала обратно и побежала дальше. Но уже быстрей, и с криками, и со слезами. Её мать погибла во время бомбежки. И дом снесло. И у неё не осталось больше никого. Ни единой души, кого она могла бы обнять. Нет людей, на всей земле, которые будут о ней думать.… Хотя есть еще её отец. Но он на фронте. И не известно, жив он, или нет.

Отец ушел в атаку, но письма присылает, как может. Наверно, думает сейчас о нас, улыбается, вспоминая мое детство. А моя мама сейчас на заводе, но её смена скоро закончится. Надо сварить суп из жмыха и очисток. Хлеб еще не завезли. Возможно, и не завезут. Недавно я слышал про то, что немцы делают с пленными. Как зверски они их терзают. Какими надо быть хладнокровными садистами, чтобы делать такое? Они обращаются с нами, как с товаром, ненужным хламом, который можно выбросить, а можно и помучить.