Вилков, Александр Степанович

Текущая версия на 21:29, 6 мая 2012

Вилков Александр Степанович (1917-2000 гг.)

Воспоминания о Великой Отечественной войне

"Родился я в год великой революции в деревне Монастырка, расположенной на левом берегу реки Оки. Сначала учился в местной четырёхлетней школе. В 1930 году началось строительство семилетней школы, затем преобразованной в ремесленное училище. В пятый и шестой класс я ходил учиться в школу на "Двигателе революции", которая находилась в пяти километрах от деревни. А в седьмой класс учился в новой, только что достроенной школе. Затем учился в ФЗУ при заводе "Двигатель революции" по специальности токаря на базе девятилетки. Учился два года.

Зов комсомола "Молодёжь, на самолёты!" был услышан мной. На автозаводе открылся аэроклуб имени Водопьянова. Самолёты находились в аэропорту - У-2, У-Т1, Р-5.

В аэроклубе учился без отрыва от производства с 1936 по 1938 гг. На занятия нас возили в Стригино на полуторке. В 1938 году закончил аэроклуб. В самостоятельный полёт выпускали после 37-38 полётов с инструктором. Моим инструктором был Гривцов Алексей Фёрович (он погиб во время великой Отечественной войны). Инструктор докладывал о готовности учлёта к самостоятельному полёту начальнику лётной части. С начальником лётной части пилот сдавал последний лётный экзамен. Моим начальником лётной части был Шутов. Он по-доброму сказал: "Выполняйте полёт так, как Вас учили". Во время полёта он редко делал неольшие замечания,в корректной форме, и способствовал повышениюмастерства пилотажа. В 1938 году я сдал экзамен, получил документ об окончании аэроклуба, был призван в армию и направлен в читинскую лётнуюшколу имени Серова. В 1938-1940 гг. учился в истребительной школе на самолётах И-16 и УТИ. В истребительной школе учились те, кто закончил аэроклуб. продолжение лётной практики, учебные стрельбы с поражением воздушных и наземных целей. Для это один самолёт тащит за собой конус, сшитый из материи (длиной около 5 метров) на расстоянии приблизительно 150 метров. потоком воздуха конус раздувался. Другие самолёты (2-3 шт.) выполняли упражнение по поражению воздушной цели, т.е. обстреливали конус. После выполнения учебных стрельб конус сбрасывался на землю над аэродромом и потом определяли попадание каждого экипажа в конус. У каждого экипажа пули имели определённый цвет (красный, зелёный, жёлтый или некрашенный). проводились полёты по поражению наземных целей (самолёты, машины и т.д.). Результаты полётов детально анализировались на занятиях. На земле проводились марш-броски на 40 км. - для урепления физической подготовки.

В 1940 году - во время полёта моего самолёта с конусом было попадание пуль от пулемёта ШКАС непосредственно в самолёт в количестве пяти штук. Это обнаружилось после поадки самолёта на аэродром и осмотрено механиком самолёта и лётчиком который стрелял.Данное проишествие осталось тайной для комсостава, но свои выводы мы сделали. Учёба была приближена к боевой. В 1940 году читинская лётная школы была переведена в город ростов-на-Дону, в батайск. В этом же году мной была закончена лётная школа. Я получил звание лётчика-истребителя младшего лейтенанта, командирскую форму и двух-месячный отпуск.

После отпуска нас направили по воинским частям. Мои местом службы стал город Могилёв в Белоруссии. Начались обычные лётные будни по охране воздушных рубежей страны. Командиры постоянно напоминали нам о возможном вероятном нападении фашистской Германии, хотя и был подписан договор о ненападении. Со мной в лётной школе учились Маресьев Алексей, Скугорин Михаил, Волков Анатолий, становов Виктор. В мае 1941 года воинская часть 162-го истребительного полка выехала в летние лагеря на реку березину и проводила обычные полёты по уничножению возможного противника.

22 июня 1941 года была объявлена тревога с вылетом в город барановичи (полк из 40 самолётов), где встретили первую бомбёжку противника. в результате которой сгорело много истребителей непосредственно на аэродроме. бомбёжка началась рано утром 22 июня. Часть оставшихся истребителей улетела в город Минск, а часть лётного состава отправлена в город Москву, в Монино. Здесь началось переобучение на новом истребителе МИГ-3.

До 29 августа 1941 года обороняли Москву, а потом были направлены непосредственно на фронт под Ленинград. Боевые вылеты имели разные задания: сопровождение бомбардировщиков, воздушная разведка, аэрофотосъёмка объектов противника с последующим полётом штурмовиков с целью уничтожения обнаруженных целей. Карелия, Петрозаводск, Медвежегорск, Повенец, Кандапога - зоны полётов по заданиям. в одном из полётов пришлось делатьпосадку на одно колесо. второе колесо было пробито пулей. при посадке самолёт стало утаскивать влево, но чудом удалось удержать от опрокидыания. Колесо заменили. В одном из полётов внезапно кончилось горючее, пришлось переключиться на забасной бак. Это произошло по вине техника не дозаправившего основной бак перед полётом.

Последний 78-й боевой полёт был 7 ноября 1941 года рано утром на вражеский аэродром в городе Видлица на берегу Ладожского озера. Мы вылетели для сопровождения бомбардировщиков ПЕ-2 в сопровождении звена истребителей МИГ-3. При перелёте через линию фронта произошло попадание пули в двигатель, пропало давление масла в двигателе, нужно было прекратить боевой полёт и развернуть истребитель на базу. Постепенно стала падать скорость полёта и двигатель стало клинить, началось падение самолёта. Катапультирование произошло на высоте около 150 метров.

После роспуска парашюта через несколько секунд упал в снег. Самолёт упал в 50 метрах. Пошёл к линии фронта в сильнейший мороз по глубокому снегу. На второй день неожиданно встретился с финским солдатом. В результате борьбы я победил солдата и продолжил путь к линии фронта. Шёл четыре дня и был взят в плен на берегу реки Свирь в районе Ладейного поля четырьмя финскими автоматчиками в белых халатах. Отобрали пистолет и повели в землянку. С обратной (нашей) стороны видимо заметили что-то неладное и начался миномётный обстрел. Потом пришёл офицер с кучером и увели меня за 15 километров. И начался допрос. Меня привели а здание церкви, которое временно использовали под госпиталь, там подвели к кровати на которой лежал финский солдат с забитнованной головой. Я узнал его, но он лишь однажды открыл глаза и тут же их закрыл. Врач подошёл и сказал, что солдат умер. Через два дня меня увезли в лагерь военнопленных в город Олонец. Первые несколько дне (по ночам) водили на допрос. В конце декабря 1941 года нас (человек 30) вывезли в Финляндию. Ноги мои были сильно обморожены, но врач решил спасти ногу от ампутации и ему это удалось, но кожа на ступнях осталась тонкой. Среди пленных были авиаторы, танкисты и представители других родов войск. В пересыльном лагере в Финляндии пробыли около 20 дней. Из пересыльного лагеря повезли в спецлагерь офицерского состава. В этом лагере находились весь 1942 год и до осени 1941 года, а затем в 1944 году пленных стали раздавать по крестьянским хозяйствам.

Освободили в сентябре 1944 года, после выхода Финляндии из войны. На поезде нас привезли в Ленинград, а затем Москву. А потом в спецлагерь в городе Подольске. В декабре 1944 года отпустили домой, в город Горький на четыре дня. Через четыре дня вновь прибыл в Москву в отдел кадров Красной Армии. Для продолжения воинской службы был направлен в город Богородск Горьковской области. Мне предложили на выбор служить либо в Арзамасе, либо на Сейме, либо в Богородске. Я выбрал Сейму. Вновь начались полёты, но уже на самолётх ЛА-5, ЛА-7.

В 1946 году нас перевели в резерв. В стране послевоенная разруха. В 1946 году демобилизовался из армии и поступил на работу токарем в Горьковмебель и проработал до 75-ти летнего возраста, но соранил в душе любовь к авиации. Кто хоть раз взлетел в воздух за штурвалом боевого самолёта, до конца жизни не забудет этих мгновений"