Фролов, Иван Васильевич.
Нет в России семьи такой, где б не памятен был свой герой.
Помните! Через века, через года, - помните! О тех, кто уже не придет никогда, - помните! (Роберт Рождественский)
Мои прадедушка и прабабушка - участники Великой Отечественной войны. Все наши родственники знают об этом и помнят всегда. Нашей семейной реликвией являются воспоминания моего прадедушки подполковника Фролова Ивана Васильевича, ветерана Вооруженных Сил СССР, бывшего рядового 35-ой гвардейской стрелковой дивизии. Эти воспоминания записаны им в обыкновенной тетрадке в клетку 14.11.1984 года с его подписью. Воспоминания начинаются с того, как прадедушка Ваня в 19 лет вместе с другими солдатами был поднят ночью и сначала по железной дороге, а потом пешком по снегу попал под Сталинград, где шли ожесточенные бои с немцами.
Есть еще фотографии военных лет моих прадедушки и прабабушки и их фронтовых друзей. Некоторые фотографии с подписями и указанием дат (1944- 1945г.) Многие снимки без подписей, но все хранятся у моей бабушки Люды (Макаровой Людмилы Ивановны)
В 1942 году моя прабабушка Анна Трофимовна Индисова (девичья фамилия) училась в Горьковской школе радиоспециалистов. И всю войну была радисткой в инженерно-саперной бригаде до января 1945 года. Прабабушка участвовала в освобождении Ленинграда, за что имела удостоверение об участии в снятии блокады города на Неве, медали за боевые заслуги, отвагу, но, к сожалению, все утеряно. А у прадедушки сохранились медали: «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», орден «Красной звезды». После войны прабабушка и прадедушка встретились и поженились.
Анна Трофимовна и Иван Васильевич Фроловы
Воспоминания прадедушки.
Все дальше и дальше уходят от нас грозовые годы Великой Отечественной войны. Все меньше и меньше остается в живых фронтовиков, которые в боях с немецко-фашистскими захватчиками, не щадя своей жизни и крови довели дело борьбы с фашизмом до победного конца. Победа – самый счастливый момент для каждого солдата. Одной из величайших таких побед является победа под Сталинградом, где мне пришлось участвовать в составе учебного батальона 35-ой гвардейской стрелковой дивизии.
Мне хотелось бы поделиться с каждым, кто сможет прочитать эти небольшие воспоминания. В конце октября 1942 года нас несколько сот курсантов Лепельского военно-пехотного училища подняли по тревоге, собрали (экипировали) и отправили на станцию, где нас уже ждали приготовленные вагоны. Погрузили и в путь. Но куда мы едем, никто из нас не знал и только тогда, когда эшелон повернул на юг, мы сразу все догадались: едем под Сталинград. Мы знали, что обстановка там тяжелейшая. Приехали мы на какую-то станцию ночью и выгрузились, а дальше все время пешком, пешком. При подходе к линии фронта, на марше мы подверглись бомбардировке немецкими самолетами. Впервые я получил боевое крещение. Это в 19-то лет! Над нами летели с пронзительным свистом бомбы. Правда, больших потерь мы не понесли. С каждым днем мы все ближе приближались к передовой линии в непосредственное соприкосновение с противником.
Я должен оговориться. На фронте, как узнал позже, дневники вести запрещалось всем, от рядового до генерала. Поэтому приходится писать просто по памяти, а тому прошло 42 года, многое уже забыто. Кроме того, нас рядовых и не посвящали во многое, кроме своей непосредственной ближайшей задачи – «видишь немца – убей».
В первых числах ноября наш батальон вступил непосредственно в бой. Зима 1942 – 1943 годов была холодной, морозы доходили до -25 – 30оС. Одеты мы были тепло, только в ботинках с обмотками, но их где-то в середине декабря заменили валенками. Бои велись днем и ночью. После каждого боя мы не досчитывались в своих рядах многих боевых друзей.
Проходя по освобожденным деревушкам, мы своими глазами видели, как немцы издевались над нашими солдатами и мирными жителями. Приходилось видеть замученных наших людей на виселице. Видя все это, мы еще больше клялись отомстить врагу. Потом, когда приходилось их брать в плен, они просили пощады.
Был такой случай. Нашему взводу было приказано проверить одну балку (овраг). Пошли. Я стал перезаряжать винтовку (СВТ – самозарядная винтовка Токарева). Но что такое? Все мои попытки отвести назад затвор не увенчались успехом. Я попросил бойца из нашего отделения (знаю только его имя Николай), чтобы он помог. Вдвоем отвели затвор, я платочком прочистил его и все в порядке. Пока мы тут возились, немцы на верху балки пошли в атаку, но мы еще этого не видели, а пошли вперед. И вот впереди мы обнаружили лошадь. В балке рос очень высокий камыш. Насторожились. Пошли тихо и бесшумно. И вдруг перед нами оказались два немца с ручным пулеметом. Сейчас трудно сказать какая реакция была. Но одного фрица, который был за пулеметом, убили, второй поднял руки. Взяли его, отвели немного назад, обыскали. В разной мелочи нашли у него и маленькую иконку. Я ему говорю: “Носишь иконку, веруешь в бога, а бог тебя от смерти не спас”. Пленный уже научился говорить по-русски. Сказал: “Не убивайте меня, у меня дома матка (видимо жена) и двое детков”. Я ему говорю: “Какого же черта ты пришел к Волге. Вы у меня отца убили (он погиб в июле 1942г. под Ленинградом), а у моей матери осталось не двое детков, а четверо (показываю ему на пальцах)”. Он сразу сник. Возиться с ним не было времени. Тем более на верху балки мы увидели, как немцы пошли в атаку, а наш взвод был уже на верху балки. Покончив с этим немцем, мы быстренько догнали свой взвод и стали отражать атаку немцев. Атака была отбита, немцы понесли потери, но и наши ряды таяли.
С большой радостью мы узнали, что немцы в Сталинграде окружены. После окружения мы делали большие переходы, причем переходы изнурительные. Вот сами подумайте: переход только ночью. Выходим часов в 5 вечера (в декабре уже темно) и идем всю ночь, примерно часов до 6-7 утра. А ведь идешь в полном боевом снаряжении: при тебе винтовка, противогаз, малая саперная лопата, 2-3 гранаты, подсумок, нож, вещмешок. В вещмешке находились: патроны, котелок, запасная пара теплого белья и паек НЗ. Одеты были тепло. И вот за ночь отмахаешь не один десяток километров и все это по снегу, по ухабистым снежным дорогам. Иногда деревушки-то хорошей нет, размещаешь человек по 10 в каждой избе, полы в которой были глинобитные. Ложились мы на этот пол как килька в банке – один к одному. Под головы противогаз и вещмешок. Спали, не разуваясь и не раздеваясь. Попробуйте два с лишним месяца не разуваться и не раздеваться. Ох как это тяжело, а ведь кроме того за спиной у каждого ходит смерть. Были случаи, что по двое суток не ели.
Один раз кухню разбомбило. На фронте все может быть. Несмотря на все лишения, мы полны были решимости разбить врага. В последнем бою 9 января 1943 года я был ранен. В этом бою наш уже неполный батальон погиб почти полностью. Когда меня сразило осколками, я упал, не почуяв, куда же меня ранило. И только минуты через две стал чувствовать кровь, свою теплую кровь. Захотелось пить. Открыл глаза – передо мной снег, смешанный с землей. Вынул руку из-под себя, набрал снег и стал его есть. Посмотрел вокруг себя. Вижу, лежат убитые мои товарищи. Подбежал ко мне командир роты. Я еще лежу на снегу. Он спросил меня: “Ты ранен?” Говорю: “Да”. Он мне сказал, что все офицеры погибли. Потом он куда-то ушел, а я все лежу. Превозмогая боль, встал, взял винтовку и все снаряжение, вышел на дорогу и пошел в село, кажется Тарасовку. Там был медсанбат. Там же сдал оружие, меня перевязали. Затем собрали нас человек по 15 и направили в другой пункт, причем шли пешком – все это зимой. У кого ноги целые, те должны идти пешком. 2 февраля 1943г. битва на Волге закончена. Мы, комсомольцы, верили в эту победу. Перенесли все тяжести и невзгоды. Свою клятву “Стоять на смерть” выполнили.
После госпиталя я был направлен в другую часть – 205 минометный полк. С этим полком пришлось освобождать Украину, Молдавию, Румынию, Болгарию, Югославию, Венгрию и Австрию. За боевые подвиги был награжден орденом Красной Звезды, медалями: «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией».
Защищая нашу Родину и освобождая народы Европы от фашистского нашествия, не один миллион воинов пал на поле брани.
Перед тем, кто пал в битве за Родину, все мы, живущие, в неоплатном и вечном долгу. Они отдали самое дорогое – свою жизнь за то, чтобы жила, расцветала и крепла наша Родина, чтобы под ее безоблачным небом беспечно звенели голоса детей, раздавался счастливый смех женщин, чтобы ничто не омрачало радости советского человека, строящего коммунизм.
И.В.Фролов со своим боевым другом
Воспоминания прабабушки
Индисова(Фролова) Анна Трофимовна
Была весна 1943г. Прорвано кольцо блокады Ленинграда. Чтобы лучше обеспечить радиосвязь передовой и тыла, нас - Морозову Нину и меня с радиостанцией РБМ поставили как промежуточную точку. Мы заняли землянку, которую нам предоставили летчики, находившиеся в этом расположении. Недалеко находился 2 батальон нашей бригады. К ним нас поставили на довольствие (питание). Каждый час мы держали связь с передовой и тылом. Работали ключом, радиограммы шли закодированные.
Недели через две мы получили приказ: свертываться и возвращаться в тыл. Мы были довольны. Шли молча по весенней дороге. Каждая радовалась весне, теплу и тому, что мы пока живы. Ярко светило и пригревало солнце, у деревьев обозначались приствольные круги, дорога по–весеннему темнела. Наше молчание нарушил проходивший впереди железнодорожный состав, какой-то особый - цельнометаллические вагоны. И не успел еще состав скрыться за поворотом, как мы услышали свист летящего снаряда. Он летел через нас откуда-то с передовой и разорвался вблизи железнодорожного полотна. Мы остановились. Но снова снаряд и разрыв его. Нина крикнула: «Бежим сюда в низину!» (там протекала река В. Назия – как узнали позже). Но я не успела опомниться: в трех шагах от меня упал снаряд. Как вкопанная стою и смотрю на него, считаю последние минуты своей жизни. Смотрю, не мигая, а он все лежит, а я жду своей смерти.
Мгновенно всплыла перед глазами моя короткая жизнь – 23 года, родители, родное село Смирново… А Нина кричит снова: «Беги сюда! Чего стоишь?!» И слышу еще мужские голоса. Тут я только опомнилась - ибо снаряд продолжал лежать, вырыв вокруг себя ямку. Пробую оторвать от земли ногу, все еще не веря, что живая. Отставила ее, тихо передвинула вторую, боясь, как бы не «спугнуть» лежащий спокойно снаряд и пошла тихо-тихо, все еще не веря, что живая. Обстрел между тем прекратился. Спустилась в низину, где были землянки и несколько солдат. Они нам пояснили, что фашисты хотели уничтожить состав, но не рассчитали по времени - опоздали. Случай с неразорвавшимся снарядом не единичный. Солдаты стали рассказывать другие такие эпизоды. Один солдат обратился ко мне и говорит: «Счастливая, а то бы поминай, как звали» А «счастливая» все еще не может опомниться. Через некоторое время мы с Ниной снова вышли на дорогу и стали проситься на попутные машины, чтобы нас подвезли. И вот, к счастью, проезжала машина из нашей бригады со знаком. Нас посадили в машину, и мы уже более спокойно прибыли в расположение тыла нашей бригады. Ну, разве можно забыть эту дорогу Волховского фронта?
9 мая – день нашей Победы, день окончания страшной, очень жестокой войны. В этот весенний день 1945 года в каждую советскую семью пришла долгожданная весть: враг повержен, справедливость восторжествовала. И я горжусь, что мои прадедушка и прабабушка внесли свой вклад в дело Победы. Я родилась через 55лет после окончания войны. Мой прадедушка умер до моего рождения, а прабабушка умерла, когда я была совсем маленькой. О той страшной войне я знаю не только из книг и кинофильмов, но и из воспоминаний прадедушки прабабушки.
Медали из личного архива семьи Фроловых
Вся наша большая семья помнит Ивана Васильевича и Анну Трофимовну. Каждый год 9 мая все мы с благодарностью приходим на могилы наших родных с живыми цветами. Когда я вырасту, то буду достоен своих предков, и, если нужно, буду защищать свою родину.
Родина моя,
Что будет и что было,-
С тобою разделю
Вовсе не затем,
Чтоб ты меня любила,
Просто потому,
Чтоб я тебя люблю. (М. Танич.),,
