Герой Советского Союза Нигматуллин, Гафият Ярмухаметович
Призвали в армию уроженца деревни Малые КирмениМамадышского района ГафиятаНигматуллина. Перед службой он работал в совхозе «Пятилетка», вступил в комсомол. Гафият считался уже бывалым солдатом, ибо до 1939 года отслужил действительную. ГафиятНигматуллин был отправлен на границу с Финляндией, в войну с которой вступил в то время Советский Союз. Он начал войну в качестве заместителя политрука 86-й роты шестой известной мотострелковой дивизии. Простой в обращении, политически грамотный, но не забывший солдатской выучки. Гафият скоро стал любимцем роты, а в боях снискал славу храброго и умелого командира. Заместитель политрука ясно и доходчиво рассказывал бойцам о целях войны, о необходимости защиты Ленинграда. Вместе с ротой Нигматуллин двигался по льдам Финского залива, первым поднимался в атаки, когда дивизия, выйдя на северный берег, рвалась в тыл Выборга. После лечения в госпитале ГафиятНигматуллин вместе с другими наиболее отличившимися воинами финского фронта был на приеме в Кремле. Там Михаил Иванович Калинин вручил им орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза. ГафиятЯрмухаметовичНигматуллин был первым из уроженцев Татарии, удостоенным этого высокого звания Родины.
Полк, в котором служил ГафиятНигматуллин, прокладывал себе путь в беспрерывных боях. Селение Скиппари финны превратили в сильный оборонительный пункт. Авангард полка, попав под огонь замаскированных дзотов, понес значительные потери и отступил. Перед новой атакой командир полка майор Гусейнов приказал тщательно разведать местность. ГафиятНигматуллин вызвался пойти в разведку. Он взял взвод, которым временно командовал вместо убитого лейтенанта. Тщательно проверив оружие, надев маскхалаты, взвод приступил к выполнению задания. Продвигались вперед очень осторожно, преимущественно ползком по рыхлому снегу. Никем незамеченные, разведчики подобрались к вражеским позициям на расстояние не более двадцати метров, так что отчетливо видели не только амбразуры, но и дула установленных в них пулеметов. Полукольцом окружив дзоты, бойцы старались рассмотреть каждую деталь укреплений. Сидевшие на деревьях «кукушки» все же обнаружили разведчиков. Раздались выстрелы. Отступать было некуда, а оставаться на месте означало верную гибель. Но советские бойцы не захотели отступать. — Подготовить гранаты,—передал Нигматуллин по цепи. По сигналу, данному связистом, бойцы поднялись. Полетели десятки гранат. На несколько минут все вокруг было скрыто огнем, взметнувшимся снегом, фонтанами земли и осколками гранат. Занимая разбитые дзоты один за другим, разведчики обнаружили в них около ста трупов вражеских солдат и офицеров, более десятка пулеметов, противотанковую пушку и массу боеприпасов. Но на обратном пути ГафиятуНигматуллину не повезло. Сойдя с проторенной тропы, он наскочил на мину и был контужен. В сознание пришел только в штабе, где выслушал благодарность командира полка за смело принятое решение и выполнение задания, а от комиссара получил приказ отправиться в тыл на лечение. Из штаба Гафият зашел в роту и там услышал печальную весть: убит комиссар Заречнов. Ни минуты не колеблясь, Нигматуллин скомандовал: — Вперед — за мной! Я за политрука! Несмотря на контузию, у него хватило сил добраться до вражеских позиций и сражаться не на жизнь, а на смерть. Во главе с новым политруком, бойцы батальона ворвались в Скиппари. Здесь Нигматуллин. вновь был контужен, но продолжал оставаться в строю. Развивая наступление, части дивизии вслед за Скип-пари штурмовали главный рубеж вражеской обороны в этом районе — селение Вилайоки. Финны сопротивлялись ожесточенно. Во время наступления роте Нигматуллина путь преградила речка, на поверхности которой угрожающе чернели большие полыньи. Сильный огонь с противоположного берега заставил бойцов залечь, зарыться в снег. Коченели руки и ноги, мороз прохватывал до костей, но все попытки подняться кончались неудачей. Не видя иного выхода, Нигматуллин решил еще раз рискнуть. Вместе с четырьмя бойцами они добрались до берега и где ползком, где вброд (к счастью, речка была неглубокой), перебрались на противоположную сторону. Дело не обошлось без жертв. Одного из красноармейцев убили, а другой был ранен и кое-как вернулся обратно. Через некоторое время после переправы три смельчака, поспешно удаляясь от берега, достигли окраины Вилайоки, откуда финны поливали наших огнем. Незаметно подойдя с тыла почти к самым позициям противника, красноармейцы залегли в снегу. Выяснив расположение противника и всех пулеметных гнезд, бойцы роты по знаку Нигматуллина открыли огонь. Каждый выстрел был по-снайперски метким. Вскоре пулеметы противника замолкли. Задача была выполнена и можно возвращаться к своим. Но Нигматуллин решил забраться еще глубже в тыл противника. То короткими перебежками, то ползком разведчики уходили все дальше от селения Вилайоки. Продвинувшись на довольно приличное расстояние, они присели отдохнут!,. Однако наблюдавший за дорогой боец Миннигалеев заметил отряд финских лыжников. Опять выручил глубокий снег. Зарывшись в него вблизи дорожного перекрестка, разведчики терпеливо ждали... План оказался точным. Подойдя к перекрестку, финские лыжники — их было более двух десятков — остановились и сбились в кучу. «Огонь!» — скомандовал ГафиятНигматуллин. Половина белофиннов была перебита, остальные повернули назад и, добежав до небольшой высоты, успели закрепиться. Вскоре туда подошел еще один отряд лыжников. Нельзя было оставаться на прежних позициях и нашим бойцам. Из нового удобного укрытия они внимательно следили, что делается на возвышении. С приближением ночи условия наблюдения ухудшились, но можно было надеяться, что до утра финны ничего не предпримут. Подкрепившись сухарями, разведчики с нетерпением ожидали окончания зимней ночи. С рассветом двинулись в путь и, пройдя несколько километров, обошли высоту с тыла. Налет был внезапным и губительным для противника. Только немногим из лыжников удалось спастись бегством. Из советских бойцов пострадал лишь один командир, раненный в ногу. В полку вернувшихся героев встретили как выходцев с того света. Едва придя в себя от изумления, комиссар батальона Доценко показал им приказ по полку. В нем говорилось: «Заместитель политрука Нигматуллин и красноармейцы Макаревич и Миннигалеев, ведя неравный бой против .двадцати пяти белофиннов, пали смертью храбрых...» — Оказывается, вы живы! Поздравляю! — взволнованно говорил комиссар, дружески обнимая каждого из них. Раненому Нигматуллину он приказал срочно отправиться в тыл,ноГафият снова решительно отказался от госпитализации и добился разрешения вернуться в роту. На другой день части дивизии окончательно сломили сопротивление остатков белофиннов в Вилайоки. Это был последний бой полка и последние выстрелы в советско-финской войне.
