Бударагин, Виктор Александрович

Бударагин Виктор Александрович
участник обороны Ленинграда
Дата рождения:
Место рождения:	Владимирская область, город Муром

В небе Балтики

ТАК УЖ ВЫПАЛО на долю Виктора Александровича Бударагина, что большую часть своей боевой жизни в годы Великой Отечественной войны он провел, защищая балтийское небо. Только-только закончил Выксунский металлургический техникум, куда поступил после шестимесячной работы на Муромском заводе им. Орджоникидзе. Так случилось, что с самого раннего детства его тянуло к работе с горячим металлом. Потому и решил: сразу после окончания семилетки в средней школе № 13 Мурома поступить в фабрично-заводское профессиональное училище, где он получил профес¬сию кузнеца. По этой профессии и работал на заводе. Работа пришлась по душе, но хотелось большего.

Однако война сломала все планы. Не сразу Виктор попал на войну. Сначала его направили на учебу в Ейское военно-морское летное училище. А с начала 1942 года Бударагин уже в войсках.

В наградном листе летчика первая запись читается так:

14 февраля 1942 года — смелым и тактически грамотным бомбо- штурмовым налетом на Териоки по автомашинам на шоссе Териоки-Инмо разрушены два-три здания и зажжено огнем три автомашины.

15 февраля 1942 года — там же сожжено две автомашины с грузом. 21 марта 1942 года — за три вылета уничтожил четыре пулеметных точки и два автомобиля в селе Гастилово-Логуны...

До января 1943 года Виктор Бударагин был в должности стрелка-радиста. Авиационная эскадрилья, в которой он воевал, главным образом наносила бомбовые удары по скоплениям живой силы гитлеровцев и технике на суше и в военно-морских портах, расположенных на берегах Балтийского моря. Летчики искали, находили и уничтожали дальнобойные орудия, из которых враг обстреливал блокадный Ленинград.

В январе 1943 года финны начали боевую операцию по захвату острова Сур-Сари (Гогланд). Этот остров имел стратегическое значение. Располагался он почти в центре Финского залива примерно в 180 километрах от Питера. Оборонял остров небольшой гарнизон. Вот для него-то из осажденного Ленинграда и доставлял летчик боеприпасы, оружие, медикаменты. А забирали оттуда раненых. Финны, взявшие остров в блокадные клещи, встречали советские самолеты ожесточенным огнем из зенитных пулеметов.

Иногда их огонь достигал цели. В одном из таких прорывов стрелок-радист Бударагин получил ранение. Но до этого сумел уничтожить бомбовым ударом финское военное судно.По возвращении лейтенанту предложили пройти трехмесячные курсы обучения летчиков-штурманов. Занимался напряженно и очень серьезно. Он хорошо понимал, какое место в экипаже самолета-торпедоносца занимает штурман. Без него машина слепа и неопасна для врага. Только точный расчет штурмана мог вывести самолет на цель и вывести назад, на аэродром базирования. Если при этом учесть условия боев в балтийском небе, когда над морем и землей почти постоянно царит плотный туман и идут дожди, то именно штурман являлся основным звеном успешной работы всего экипажа, состоявшего из трех человек. Бударагин успешно сдал экзамен. Получил назначение в экипаж лейтенанта Вадима Евграфова 58-й отдельной авиаэскадрильи. Она базировалась на Валдайской возвышенности. Морские летчики вели разведку скоплений войск противника, нанося по нему мощные бомбовые удары. За считанные недели экипаж совершил шесть сложнейших полетов в глубокий тыл врага, бомбя военные объекты в Хельсинки. Летали ночью и без прикрытия. Сатрапы гитлеровской Германии по полной программе почувствовали силу бомбовых ударов летчиков Балтики. Полеты эти были далеко не безопасны. Вражеская авиация то и дело преграждала путь советским асам. Приходилось вступать в воздушные бои. Конечно, легкие и скоростные немецкие истребители превосходили тяжелые бомбардировщики «БМР-2». И не всегда победа оставалась за нашими.

— Это случилось 8 мая 1943 года. Мы возвращались домой после успешно выполненного боевого задания на свой аэродром. Пролетали нал Финским заливом неподалеку от острова Пенисари. И здесь неожиданно нас атаковал истребитель «Мессершмитт-109Е». Завязалась схватка. Она окончилась в пользу врага. Он поджег самолет. Снижаясь, мы заметили где-то внизу на море корабли нашей сторожевой охраны. Это был шанс на спасение. Командир постарался подвести наш подраненный самолет как можно ближе к кораблям. Мы упали в море метрах в двухстах от них. А через несколько минут после того, как мы вдоволь нахлебались холодной соленой водицы, нас подобрали моряки и доставили на остров, — вспоминал Виктор Александрович Бударагин один из эпизодов его чудесного спасения.

А сколько их было за время войны, теперь и не сосчитать. Каждый вылет над морем мог стать последним. Как стал он последним для его друга командира самолета лейтенанта Евграфова. Тот однажды вылетел на разведку в одноместном легком истребителе и не возвратился в часть. Он вступил в бой с несколькими немецкими самолетами. Одного успел сбить...

Но это было летом 1944 года. А пока шел 1943 год. После «купания в море» экипаж был направлен на Новую Ладогу для прохождения службы 1 - ом гвардейском авиационном минно-торпедном полку. Немцы активизировали боевые действия на море. Именно по воде доставлялась на фронт большая часть боеприпасов, орудий, снарядов и живой силы. Командование решило резко усилить борьбу с боевыми кораблями противника. Со всех фронтов собирали лучшие морские экипажи летчиков. Здесь все было по-иному. Пришлось заново изучать тактику полетов, технику ведения боя. На старом месте летчики боролись за высоту. Чем выше летел самолет в небе по направлению к цели, тем безопаснее чувствовал себя экипаж.

В новых условиях абсолютное большинство боевых заданий выполнялось бреющем полете или, как говорили летчики, на «стригущей» высоте, порой при выходе на бомбометание в район цели самолеты едва ли не задевали верхние ветви деревьев. Только это гарантировало внезапность налета. Главными целями теперь стали боевые корабли врага, минирование фарватеров и внешних рейдов. А основным вооружением — не бомбы пули, а торпеды и мины. Учились летать на высоте 25-30 метров при -скорости 300-330 километров в час на расстояния от 700 до 1000 километров. Не менее важно для экипажа — точно сбросить торпеду и попасть цель. Это было настоящее искусство. Оно ценилось больше всего. Ведь торпедоносцы идут, как правило, лоб в лоб с вражеским кораблем, экипаж - которого ведет огонь по воздушной цели из всех видов вооружения. И здесь только высочайшее мастерство, и хитрость могут принести победу и уберечь самолет от гибели.

Вот как штурман Бударагин описывает один из боевых вылетов:

— Небо настолько пасмурно, что трудно было что-либо разглядеть. Обычно в такие дни летали очень редко. Но тут случилось по-другому. Нас вызвал командир. Приказ оказался коротким: «Отыскать в море вражеский эсминец с фашистами, готовыми к выброске на сушу. При обнаружении — уничтожить!» Мы отлично понимали, какая опасность угрожает Ленинграду. Раздумывать о плохой погоде было некогда. Вылетели. Главная трудность состояла в том, что нелегко было определить координаты в такую погоду. Кроме того, дул сильный ветер. Но мы нашли миноносец с пехотой врага... Первая торпеда, к сожалению, прошла мимо цели. И тут же последовал ответ. Заработали зенитные орудия корабля. Наш самолет они буквально: осыпали пучками мелкокалиберных снарядов. Один из снарядов, пробив штурманскую рубку, осколками ранил меня в руку. Ветер хлестал мне в лицо, из раны текла кровь. Но и в этой ситуации мы не растерялись. Главный пилот направил самолет на вражеский корабль, и мы на предельно близком расстоянии от него выпустили последнюю торпеду. Раздался оглушительный взрыв. Мы увидели, как огромный миноносец серого цвета разломился пополам на две части и, охваченный пламенем, стал погружаться в воду. Мы, не сговариваясь, закричали: « Но ликование было недолгим. Мы быстро спохватились. Ведь и наш самолет: был подбит. Но, пока можно было, продолжали полет. Нам удалось удачно приземлиться на воду, где нас подобрали моряки. Они в это время готовились к высадке десанта на вражеские позиции. Нам вновь повезло выйти из боя живыми.

Ну, а пока Виктор Бударагин лежал в госпитале и залечивал свои раны пришла еще одна радостная весть: «Блокада Ленинграда прорвана!» Вместе со всеми другими ранеными он от души ликовал. -И вновь рвался в бой чтобы без жалости уничтожать врага.

Чуть ли не в первый день после возвращения в родную часть началась боевая работа. Времени на отдых и восстановление не оставалось. Война есть война. Но он и не собирался отсиживаться, пока друзья рискуют жизнью каждый день. Наступило 14 июля 1944 года. Над Балтийским морем отвратительна погода — изморось с туманом. Хуже не придумать при выполнении боевого задания. Сбиться с заданного курса практически ничего не стоит. И только высокое мастерство штурмана могло вывести боевой самолет точно в заданный квадрат и вывести на цель.

Штурман Бударагин уже считался одним из самых грамотных штурманов полка. За выполнение боевых операций грудь В.А. Бударагина украшали три ордена Боевого Красного Знамени, орден Отечественной войны, несколько медалей. Он давно уже снискал славу профессионала. Не подвел и на этот раз.

На траверзе Таллин-Хельс самолет вышел на группу вражеских кораблей, в центре которых летчики увидели очень крупный танкер. Его и решили атаковать. Уже первая торпеда, пушенная с низкой высоты на воду, точно -попала в цель. Но во время выхода из отчаянно смелой атаки один из сотен, выпущенных по самолету немецкими кораблями охраны снарядов попал в штурманскую рубку. Осколки поранили капитану Бударагину лицо и руки. Но это было не столь страшно. Раны были не смертельны. Хуже оказалось другое. Выйдя из атаки, штурман должен точно рассчитать курс на аэродром базирования. А в разбитой кабине ветер бушует, как в аэродинамической трубе. Надо одновременно удерживать планшет, карту, штурмлинейку и другие приборы. А по лицу течет кровь. Руки в крови. Но, мобилизовав всю свою волю, забыв на время о боли, штурман Бударагин сделал точный расчет курса и безошибочно приземлил свой самолет на аэродром.

Там уже знали о великолепной победе и гибели немецкого транспорта водоизмещением 9000 тонн с вооружением, живой силой противника, насчитывающей несколько тысяч солдат и офицеров. В Германской армии таких насчитывалось лишь несколько штук. И тем ощутимее была победа. Он вновь попал в госпиталь. А в Москву полетело представление на присвоении экипажу самолета звания Героев Советского Союза. Летчики совершили почти невозможное в небе над Балтикой. За три неполных месяца они потопили четыре вражеских транспорта, не считая других важных боевых побед.

22 мая 1944 года в Финском заливе затопили транспорт водоизмещением 6000 тонн.

27 мая 1944 года в Финском заливе уничтожили торпедой транспорт водоизмещением 2500 тонн.

22 июня 1944 года в Балтийском море затопили транспорт водоизмещением 5000 тонн.

14 июля в Балтийском море уничтожили транспорт водоизмещением 100ОО тонн.

Кроме того, подорвали семь складов с боеприпасами и горючим, пустили на дно моря два торпедных катера, вывели из строя пять зенитных установок и многое другое. Командир авиационного полка гвардии подполковник Борзов послал представление высшему командованию 18 июля 1944 года. А уже 19 августа Указ Президиума Верховного Совета СССР увидел свет. Формулировка Указа скромна и непритязательна. Звание Героя Советского Союза Виктору Александровичу Бударагину присвоено «... за мужество и отвагу, проявленные при защите Родины от фашистских захватчиков».

Ему повезло. Он выжил в этой страшной войне. И это было чудо. Ведь со своим экипажем соратников он совершил за годы войны 268 боевых вылетов, каждый из которых мог стать последним. Виктор Александрович Бударагин дослужился до звания майора, а затем с почетом был уволен из Военно-Воздушных сил страны. Подвело здоровье. Слишком много крови было пролито в воздушных боях с врагом. Но до конца своих дней он оставался оптимистом и был открыт для общения.

Используемая литература:

1. Герои земли Муромской. Морозов ЮИ, Муром, Издательство полиграфический центр МИ ВлГУ, 2005.

2. Эхо прошедшей войны. Сборник материалов. Москва, 1995